Неба даль – бирюзовая высь,
Я прошу, ты к душе прикоснись.
Чтобы дух не влекла суета,
Мне нужна здесь твоя чистота.
Не давай же себя осквернить.
Верю, будешь, ты зло всё судить.
Где-то там, за границей твоей,
Есть источник всей жизни моей.
Среди дней и годов, и времён,
Неизменно, я в небо влюблён.
Духом, Боже, Твоим посети.
Лишь в Тебе смог себя я найти.
Чтобы ложь не смогла очернить,
Мой Христос, помоги свято жить;
И, мечтая о новой Земле,
Не позволь затеряться во мгле.
Неба даль, к тебе сердцем тянусь.
В эту даль, верю я, поднимусь,
Когда, Господи, Ты позовёшь
И, навек, в небо душу возьмёшь.
От предательства, боли и слёз,
Ввысь подняв, от Земли унесёшь.
Там поймём мы: живём почему,
Здесь, под небом, имея судьбу.
Неба высь – бирюзовая даль,
Удаляй своим светом печаль.
Направляй к душе радости луч,
Чтобы лился он к ней из-за туч.
Все тревоги души раствори
И надежду вновь ей подари,
Чтобы вера не гасла – жила;
И душа мир в Любви обрела.
Вячеслав Переверзев,
USA
Родился в Украине, на Донбассе, г. Горловка. Другой сайт: http://stihi.ru/avtor/slavyan68
Прочитано 4171 раз. Голосов 0. Средняя оценка: 0
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Поэзия : 2) Огненная любовь вечного несгорания. 2002г. - Сергей Дегтярь Это второе стихотворение, посвящённое Ирине Григорьевой. Оно является как бы продолжением первого стихотворения "Красавица и Чудовище", но уже даёт знать о себе как о серьёзном в намерении и чувствах авторе. Платоническая любовь начинала показывать и проявлять свои чувства и одновременно звала объект к взаимным целям в жизни и пути служения. Ей было 27-28 лет и меня удивляло, почему она до сих пор ни за кого не вышла замуж. Я думал о ней как о самом святом человеке, с которым хочу разделить свою судьбу, но, она не проявляла ко мне ни малейшей заинтересованности. Церковь была большая (приблизительно 400 чел.) и люди в основном не знали своих соприхожан. Знались только на домашних группах по районам и кварталам Луганска. Средоточием жизни была только церковь, в которой пастор играл самую важную роль в душе каждого члена общины. Я себя чувствовал чужим в церкви и не нужным. А если нужным, то только для того, чтобы сдавать десятины, посещать служения и домашние группы, покупать печенье и чай для совместных встреч. Основное внимание уделялось влиятельным бизнесменам и прославлению их деятельности; слово пастора должно было приниматься как от самого Господа Бога, спорить с которым не рекомендовалось. Тотальный контроль над сознанием, жизнь чужой волей и амбициями изматывали мою душу. Я искал своё предназначение и не видел его ни в чём. Единственное, что мне необходимо было - это добрые и взаимоискренние отношения человека с человеком, но таких людей, как правило было немного. Приходилось мне проявлять эти качества, что делало меня не совсем понятным для церковных отношений по уставу. Ирина в это время была лидером евангелизационного служения и простая человеческая простота ей видимо была противопоказана. Она носила титул важного служителя, поэтому, видимо, простые не церковные отношения её никогда не устраивали. Фальш, догматическая закостенелость, сухость и фанатичная религиозность были вполне оправданными "человеческими" качествами служителя, далёкого от своих церковных собратьев. Может я так воспринимал раньше, но, это отчуждало меня постепенно от желания служить так как проповедовали в церкви.
